Природопользование ab ovo: полемические очерки

2. Покорение огня – кто, где, когда?

Если согласиться с тем, что освоение гоминидами огня связано с началом изготовления орудий, – а я исхожу именно из этого предположения – тогда истоки огнепользования следует искать или подразумевать там, где налицо два фактора и признака людей: орудийное производство и прототип "дома", жилья. Ведь если гоминиды еще не привязаны к определенному нахождению, используемому как место ночевки, дележа пищи, как убе-жище и приют для матерей с потомством, то даже при развитом орудийном производстве контроль огня, возможно, необязателен: в случаях непроизвольных возгораний от искр, высеченных при оббивке камня, наиболее естественной, простой и легкой реакцией груп-пы гоминид должно быть бегство с данного места, а не борьба с пожаром, ибо нет причины и предмета для столь опасной схватки. И в этом случае становится труднопредположимым искомое открытие – как противодействовать огню, как его контролировать, под-держивать и добывать.
Совсем иной представляется ситуация, если уже был налицо фактор "дома" – "такого места, пусть и меняющегося, где женщина могла бы пестовать детей и куда возвращались бы охотники" (1), – реального протожилища и его прочного образа в сознании. Тогда есть все основания для того, чтобы научиться укрощать возгорания, а значит, постичь и технику получения огня. Кстати сказать, по современным антропологическим представлениям, "идея дома" вызревает и реализуется у первобытных людей чрезвычайно рано, что связано с существенным удлинением периода детства, характерным уже для стадии высших приматов, антропоидов и прегоминид. Наличие "дома" – одна из неотъемлемых черт гоминид наряду с прямохождением, парными связями, ведущими к образованию нуклеарной семьи, коллективным добыванием и дележом пищи и т. д. (2).

1.
Возраст древнейших из обнаруженных археологами жилых сооружений (Олдувай, Омо, Кооби Фора и др.) простирается до 2 млн л. н. или еще древнее. При этом жилища сии яв-но не самые ранние и примитивные, ведь олдувайские сооружения хабилисов, к примеру, имеют достаточно четкую, осмысленную планировку, некоторое подобие кладки стен из камней и даже вымостку галькой заглубленного пола, который, как предполагается, мог застилаться шкурами животных (3). Размер одного из них, древностью 1,5 млн л. н., впечатляет: то было округлое в плане сооружение с поперечником около 4,5 м. Это кольцо гоминиды выложили несколькими сотнями камней, старательно уложив их (4). Есть мне-ние, что здесь могло обитать 10-12 особей (5). Всего же на 20-километровом участке Олдувайского ущелья, подвергнутом раскопкам, из 70 обнаруженных местонахождений 10 оказались жилищами – базовыми стоянками (6).
Как уже известно, олдувайские "обитаемые горизонты" и некоторые синхронные им восточноафриканские обиталища – тоже не из первых окультуренных гоминидами мест. Стоянка Риват близ Исламабада возрастом в 2 млн л. считалась древнейшей в Азии (7), но в 1997 г. почти там же, на плато Потвар, было обнаружено местообитание древностью 2,47 млн л. н., содержащее архаические галечные орудия, ядрища и отщепы. К сожале-нию, как чаще всего бывает, костей гоминид здесь не отыскали (8).
Следует учесть, что на ранних стадиях антропогенеза, в условиях жаркого климата, "идея дома" во многих случаях должна была воплощаться без существенного сооружения, следы которого обязательно сохранились бы, или вообще без сооружения, просто как об-житое место, удобное настолько, чтобы сюда постоянно стремилась вернуться гоминид-ная группа. Археологи, раскапывая подобного рода местообитания, находят, как правило, груды отщепов, множество орудий, россыпи костей охотничьей добычи и куда реже – окаменелости самих гоминид. В подобных случаях говорят о наметившейся сезонной оседлости. Еще недавно ученые спорили, зарождалась ли оседлость в мустье или при пе-реходе к верхнему палеолиту. Но теперь ясно, что даже раннеашельская индустрия и культура предполагали не только стоянки-лагеря (home bases или occupation sites), но и стоянки-мастерские (factory sites), а также места многократной разделки добычи (butchery sites). Иными словами, первичная оседлость зарождалась очень рано.

2.
Имеющиеся данные позволяют представить, как формировались образ жизни и конту-ры природопользования, связанные с контролем определенной территории, – ареала, ос-военного группой гоминид. На доашельских – олдувайских и доолдувайских – материалах Африки возрастом около 2,5 млн л. н. прослежена архаическая стратегия природопользо-вания, требовавшая хорошего знания и уверенного освоения контролируемой территории. Исследователи Р. Ларик и Р. Сиочон (9) определили такую жизнеобеспечивающую актив-ность термином "catchment scavenging" (я перевел его как "собирательское промышление"), исходя из того, что главную роль в нем играло, наряду, конечно, с собирательством, разыскивание и поедание трупов животных (scavenging), а не охота. Эта стратегия обу-словлена двумя экологическими факторами: доступностью основных природных ресурсов (пищи, воды и каменного сырья для орудий) и возможностью обрести убежище от днев-ного зноя, ночного холода и хищников. Поэтому стоянки обнаруживаются, как правило, возле характерных природных объектов – на берегах озер, в местах слияния водных пото-ков, у обнажений каменных пород. Такие обжитые места названы авторами catchments (букв. "ловища", хотя точнее – "промысловища", если отрицается ведущая роль охоты). Контролировавшая данный ареал группа гоминид жила здесь до тех пор, пока не оскудевали ресурсы, после чего "могла переходить на другое в последовательном ряду сходных отдельных перемещений". Думается, уже на этой стадии природопользования имела место относительная оседлость в связи с необходимостью исследовать и эксплуатировать выбранный ареал: такой образ жизни и такой способ жизнеобеспечения предполагают базовый центр (home base) и промысловые маршруты, связывающие его с освоенной периферией.
Как считают авторы, "второй жизнеобеспечивающий шаблон поведения", появляющийся после 2,0 млн л. н. и становящийся обычным после 1,6 млн л. н., обнаруживает бо-лее узкий набор (один-два вида) ресурсов и менее обширные и концентрированные "промысловища" при более частом их обнаружении на данной площади. Этот вид природо-пользовательской стратегии – "territory scavenging" ("территориальное промышление") – свидетельствует о способности гоминид "действовать среди малых ресурсных локусов одновременно или взаимозависимо вместо простой последовательности" (10). Примечательно то, что эта стратегия связана с более прогрессивной ашельской индустрией, то есть массовой и серийной орудийной технологией.
Весьма сходный, хотя и более краткий обзор этого же периода – в форме конспекта, со-держащего проблемный анализ жизнедеятельности ранних гоминид Восточной Африки и их взаимодействия со средой обитания, – помещен на сайте Джин Септ. Она, в частности, пишет: "Изменения в типах местонахождений, которые формировались в бассейне оз. Туркана, во времени: первоначально малые местонахождения с местным сырьем в огра-ниченном числе природных сред... Но после 1,6 млн л. н. местонахождения обнаружива-ются в более широком наборе природных сред; местонахождения становятся более кон-центрированными, а также включают свидетельства: более целенаправленных стратегий оббивки, чем прежде (например, скребло karari – расколотый булыжник, двух- или односторонне оббитый); отбора сырья (по механическим свойствам?); доставки сырья из раз-ных источников, в т. ч. из более удаленних, чем на предшествующих местонахождениях (например, гнейс Kelogi из Олдувая, принесенный с расстояния 8-10 км)".
Далее следует запись о том, о чем не упомянуто у вышецитированных исследователей: "Также есть намеки на новый тип технологии – ОГОНЬ – на стоянках, таких, как FxJj20 (вдоль гребня Карари к востоку от оз. Туркана) около 1,6 млн л. н. (и на других синхронных местонахождениях Восточной Африки, например, Chesowanja, а также Южной Аф-рики – Swartkrans)". И, в хронологическом разделе 1,7-1,5 млн л. н.: "Масса местонахождений – крупные плюс огромная концентрация кости/камня плюс обожженные участки грунта – управляемое использование огня?". Названы стоянки со следами огнепользования: "FxJj20 (1,5 млн л. н., Вост. Туркана) плюс A. boisei; Chesowanja (1,4 млн л. н., Кения) плюс A. boisei (обломки обожженной глины... беспорядочно)" (11).
Как ни странно, для многих предшествующих и современных трудов по первобытной истории характерно полное игнорирование огня в жизни гоминид или явное преуменьшение его роли. Так, в интересной и содержательной статье Нины Яблонски, вышедшей в 1999 г. в Калифорнии, США, под красноречивым названием: "Что сделало нас людьми", – не найти ни строчки о древнем огнепользовании, ни даже слова "огонь" (12).
Если в старой археологии палеолита почти все внимание чаще всего уделялось единственному фактору – орудийной технологии (на неолитических раскопах – также производству керамики), причем в основном описательно, без попытки сделать обобщение, возвыситься над орудийной фактурой, – то уже во второй половине минувшего века ситуация стала кардинально меняться. В археологическую литературу включаются характеристики природной среды, климатических условий, флоры и фауны, делаются опыты сопоставления раскопанных артефактов с экологией местообитания и попытки выводов в связи с этим о характере и особенностях ископаемой культуры.
При столь похвальном стремлении к комплексному исследованию ископаемого бытия огнепользование и по сей день, так сказать, “провисает”, причем как в отечественной, так и в зарубежной науке. Во многих публикациях наличие или отсутствие следов огня просто не упоминается, даже если исследуется поздний ашель и мустье, то есть периоды, когда, как признается, огнем человек уже владел повсеместно. Это особенно странно при весьма возросшем внимании к проблемам поселений и жилищ как базовых элементов архаических моделей жизнеобеспечения, палеоантропоэкосистем. Но можно ли получить верное представление о функционировании системы, если не изучена и не учтена хоть одна из ее подсистем? Между тем "домашний огонь" – не второстепенная деталь первобытного бытия, а столь же существенная составляющая "дома" и "поселения", сколь эти последние важны в системе жизнеобеспечения группы, взаимодействующей с природной средой в освоенном ареале.
Впрочем, в конце XX-го и начале XXI века появился новый интерес к проблемам огнепользования, особенно "раннего огня", что выразилось, как будет показано, в самой острой полемике и непримиримых позициях оппонентов. Порой кажется, что споры уже теряют смысл и никто никогда никому ничего не докажет. Поэтому, пишет Дж. Маккрон: "Ученые теперь планируют возвратиться к Африке, чтобы переоткрыть старые раскопки в надежде навсегда положить конец дискуссии о началах огня (13).

3.
"Промысловище" (catchment), местонахождение или стоянка (site), "базовый лагерь" (home base) – все это и есть в широком смысле "дом". Точнее, эти места мы можем причислить к протожилищам, древнейшим поселениям и промысловому ареалу (зоне освоенной природы), – схематично представляя их как три концентрических круга с точкой в центре. Эта точка, по моим представлениям, – "домашний огонь", очаг или кострище.
На хорошо исследованном в Эфиопии местообитании Вест-Гона, где собрана богатая коллекция орудий из лавы, приблизительно датированная возрастом 2,4-2,7 млн л., обнаружены два типичных "локализованных скопления каменных изделий и ископаемых фрагментов костей", представляющих собой "аномальное явление по характеру распространения следов деятельности гоминид в описываемом районе" – в том смысле, что вокруг других подобных скоплений нет (14). Таким образом, речь идет, как отмечают авторы, о "поселении", что означает "новую стратегию приспособления", которая включала "транспортировку пищи и материалов, изготовление орудий, употребление в пищу мяса и распределение пищи". Заключая, что эта стратегия сформировалась к раннему плейстоцену, ученые допускают, что "в свете археологических находок на р. Гона такого рода адаптивное поведение могло проявляться и значительно раньше" (15).
Итак, как минимум около 2,5 млн л. н. наличествуют коренные черты очеловеченья гоминид, притом отнюдь не в зачаточном виде. Недостает лишь следов огня. Но надо учесть, что, во-первых, эти улики весьма эфемерны и трудноразличимы, а во-вторых, как уже сказано, до недавнего времени археологи зачастую просто не имели в виду данный аспект жизнедеятельности гоминид, не искали его следы, а потому и не находили, когда же находили, то чаще всего случайно.
Логичен вопрос, насколько глубоко в древность возможно отдалять вероятность знакомства гоминид с огнем. Как известно из археологии, когда речь идет о возрасте в миллион и более лет, сущностные признаки очеловеченья – свидетельства орудийной деятельности, остатки жилищ, следы огня, равно как и сами кости гоминид – крайне редко обнаруживаются в полном комплексе или хотя бы в более или менее представительных сочетаниях. Скелет южного слона с воткнутыми в глазницы черепа костяными орудиями и россыпью каменных орудий рядом, раскопанный в греческой Македонии в слое потрясающей древности – 2,9-3,3 млн л. н. (16), увы, не был подкреплен костными остатками первобытных охотников или признаками их жилья. Долгое время, когда уже было убедительно доказано умение австралопитековых изготовлять и применять искусственные орудия, многочисленные находки окаменелостей "раннего Homo" (H. rudolfensis и H. ergaster), – который анатомически представляется безусловно более искусным изготовителем орудий, – оставались без подтверждения этой его способности. Лишь в 1994 г. в Хадаре, Эфиопия, американо-израильской экспедиции посчастливилось разыскать кости преэректуса древностью 2,33 млн л. н. в ассоциации с каменными отщепами и двусторонне обитыми речными гальками (17). А с окаменелостями Homo rudolfensis орудий труда, кажетс, не найдено по сей день.
В Вест-Гоне иследователи столкнулись с типичным казусом: нашли остатки 35 особей Australopithecus afarensis возраста 3,0-3,5 млн л. без каких-либо артефактов; а совсем рядом обнаружили множество каменных орудий древностью 2,4-2,7 млн л. н. при полном отсутствии костных остатков гоминид (18). Представители какой гоминидной линии изготовили эти артефакты, осталось неизвестным (19).
Классический случай – результаты раскопок 1981 г. в Чесовандже, где в одном месте нашли каменный инвентарь, следы кострища и окаменелости гоминид. Редкая удача! Но эти кости принадлежали австралопитеку, да к тому же, как принято считать, его специализированной и тупиковой массивной форме – Australopithecus boisei (20). Ученым оставалось в очередной раз предположить, что кости зинджа оказались на местонахождении случайно, а жег огонь и оббивал камни какой-то более очеловеченный гоминид. Между тем именно бойсова австралопитека (зинджантропа) супруги Л. и М. Лики впервые открыли в Олдувайском ущелье тоже в ассоциации с орудиями – и не сомневались в его технологическом умении до тех пор, пока через год там же не был открыт Homo habilis. Найденные орудия "переписали" на хабилиса, а о зинджантропе было высказано предположение, что это "жертва", съеденная своим более умелым кузеном.
Однако описания двух этих событий (21) оставляют иное впечатление. Хабилис был найден отнюдь не рядом с зинджем, а за 200 м от него и в более глубоком слое, зиндж же залегал среди каменного инвентаря и костных остатков промысловых животных. Полная прижизненная сохранность черепа на фоне многократно расколотых костей охотничьей фауны не дает оснований причислить австралопитека к "жертве". Зато череп хабилиса был пробит сильным ударом в висок, так что он-то скорее и годится на роль "жертвы". Кроме того, далее было установлено, что в слое, датированном периодом от 1,7 до 1,5 млн л. н., находки хабилиса располагаются снизу, олдувайского питекантропа – сверху, а окаменелости Australopithecus boisei встречаются по всей вертикали (22). Показательно и то, что спустя семь лет сын Льюиса и Мэри Ричард Лики нашел в Омо древнейшие каменные орудия возрастом до 2,6 млн л. опять же вместе с синхронным им черепом Australopithecus boisei.
Поэтому, если уж предполагать, опираясь на материальные свидетельства, а не на доктринальные убеждения, – то прав на "патент" изготовителя орудий у зинджа не меньше, чем у хабилиса. Следовательно, нет оснований заведомо исключать возможность того, что именно Australopithecus boisei мог жечь костер в Чесовандже. Ведь Чесованджа – не единственный случай, когда Australopithecus boisei "наследил" рядом с остатками огня. То же сочетание археологи обнаружили в 1985 г. по крайней мере на двух стоянках в Кооби Фора – FxJj20 и FxJj20E (23).
Через три года в Сварткрансе, в горизонте III, включающем 5 м отложений предположительной древности 1,0-1,5 млн л. н., было раскопано несколько ручных рубил, другие каменные орудия, следы резки ими на костях животных, а также костяные орудия и россыпь кусков обожженной глины, подвергшейся воздействию огня при температуре от 200 до 500оС, и наконец, более 200 окаменелых образцов гоминида – главным образом опять же массивного австралопитека – Australopithecus/Paranthropus robustus (24). Кстати, следы огня древностью между 1,5 и 2,0 млн л. н. были найдены и на местонахождении Олдувай I (25), где встречаются следы и австралопитека, и хабилиса, и питекантропа.
Многократный просмотр различных сообщений о древнейшем огнепользовании в Африке показал мне, что одинаково типичны случаи, когда: а) кости гоминид вообще не обнаружены; обнаружены кости австралопитеков; обнаружены кости представителей рода Homo; обнаружены кости тех и других, как было в Сварткрансе и в Олдувае. Поэтому странно читать многочисленные утверждения о том якобы установленном факте, что впервые освоил огонь питекантроп. Мне кажется, на это крайне недостаточно оснований, и скорее всего, эпоха огнепользования старше времени H. erectus, а может, и самых ранних из обнаруженных в Африке образцов рода Homo.
Могло быть так, что творцом подлинно человеческих начал культуры стал пока еще не открытый преэректус, его предшественник из подсемейства австралопитековых или, наконец, гипотетический преавстралопитек. Возможно и другое: поскольку различные стадиальные формы (австралопитеки массивные и грацильные, ранние Homo, включая хабилисов, и питекантропы) длительно сосуществовали во времени и пространстве, – нельзя исключить, что инновации, появлявшиеся у наиболее развитых из них, в ходе культурного взаимодействия получали распространение среди других. Это должно было касаться и первых орудий, и первого огня. Мы не знаем точные очертания ареалов различных гоминид в Африке и вне ее, а также о том, где они совмещались или соприкасались, так как известное сегодня – это лишь мизерная часть подлинной картины прошлого. Но тот факт, что, к примеру, хабилис был обнаружен как в северной части Рифтовой долины, так и в Южной Африке, а эректус возраста от более 1,6 млн л. до менее 0,5 млн – в ряде взаимоудаленных точек континента, – говорит сам за себя. Кроме того, известно немало местонахождений, от Олдувая до Южной Африки, где обнаружены окаменелости или артефакты, свидетельствующие о "совместном проживании" двух-трех форм гоминид. В предельно представительном виде такое "общежитие" древностью от 1 до 2 млн л. н. было вскры-то в пещере Сварткранс: костные остатки, впечатанные в известняковую стену пещеры, свидетельствовали о том, что здесь сосуществовали Australopithecus robustus и Homo ergaster (26). А сосуществование во времени и в пространстве делает, на мой взгляд, более чем вероятными всесторонние контакты – сексуальные, социальные, промысловые, технологические.

4.
Предположение об изначальной связи каменной индустрии с появлением огнепользования делает полезным рассмотреть некоторые аспекты орудийного производства. В литературе давно и не раз отмечалось, что орудия труда олдувайской и доолдувайской эпох (Шунгура, Кооби Фора, Вест-Гона, Омо и др.) – еще не самые первые и примитивные изделия человеческих рук (27). Даже орудия доолдувая возрастом далеко за 2 млн л. демон-стрируют устойчивые и разнообразные формы и приемы, многократную обработку и бесспорное целеполагание. Это отнюдь не хаотично, случайно разбитые камни, как утверждалось не раз. Вот как характеризуется орудийная технология стоянки Вест-Гона максимальной из известной древности – 2,4-2,7 млн л. н.: "По составу каменные изделия могут быть разделены на два основных типа: расколотые гальки и образующиеся в результате раскалывания отщепы и их обломки. Расколотые гальки имеют небольшой размер (100 см) и носят следы многократной обработки" (28). Относительно же орудий последующей эпохи отмечено: "К олдувайскому инвентарю применим термин "примитивное разнообразие", что свидетельствует о достаточно высоком уровне абстрактного мышления его производителей и их значительном производственном опыте" (29).
Если учесть, что в ту отдаленную эпоху технологический прогресс шел исключительно медленными темпами, – надо согласиться с тем, что доолдовайские и олдовайские орудия имели длительную эволюционную предысторию. Последующие же раннеашельские индустрии при углубленном их исследовании заставили ученых еше радикальнее изменить взгляд на интеллектуальные возможности их творцов. "Изготовление орудий было обдуманным, искусным актом... Ручное рубило, которое использовали наши предшественники вида Homo erectus 1,5 млн л. н., сохраняет, буквально удар за ударом, отчет о его изготовлении и, косвенно, о мыслительных процессах, необходимых для этого. Эти орудия были изготовлены индивидами, способными составить план в головах, пооперационную последовательность.., что позволяло им обладать проектом, в то же время имея достаточную гибкость ума, чтобы обеспечить требования к индивидуальному орудию" (30) .
Нельзя исключить, что в конце концов будут открыты еще более древние орудия труда формировавшегося человека. Появление "раннего Homo" с объемом мозга до 800 куб. см, то есть, теоретически говоря, искусного и сознательного орудийного мастера, возможно, произошло далеко за 2,5 млн л. н., и он может оказаться древнее, чем самые ранние из найденных в Африке орудий труда. Правда, прежние весьма ранние датировки окаменелостей Homo (3 млн л. н. и свыше) позже были пересмотрены и омоложены, однако есть достоверные находки Homo rudolfensis древностью 2,4 млн л. н. и неидентифицированного эректуса возраста 2,33 млн л. (31). Но еще важнее другое: орудия изготовляли и существа куда более примитивные, чем ранний Homo, со значительно меньшим объемом мозга. Похоже, это умение было свойственно всем поздним австралопитекам, если, как уже показано, от 1,0 до 2,7 млн л. н. изготовителями орудий выступали "тупиковые" зиндж и парантроп.
До сих пор наблюдая все большее удревление возраста очеловеченья, мы вправе ожидать впредь новых феноменальных находок. Одно за другим следуют открытия самые неожиданные. Недавно в Африке, на территории Кот д'Ивуара, археологи раскопали убедительные свидетельства того, что еще 5 млн л. н. ископаемые шимпанзе пользовались простейшими орудиями. Они применяли их для раскалывания орехов, которые, видимо, помещали на корни деревьев как на наковальни, – что делают и современные шимпанзе в том же регионе. Масса каменных осколков – важная улика, показывающая, что древние приматы не просто манипулировали камнями, а практиковали обработку каменного сырья (32). При осмыслении этого открытия очень трудно умозаключить, что, в отличие от шимпанзе, знакомых с каменными орудиями еще в нижнем плиоцене (и сохранивших это знакомство поныне), прегоминиды и ранние гоминиды, изрядно отстав от древних приматов (почему бы это?), стали изготовлять орудия только между 3 и 2 млн л. н. Это даже звучит нелепо.
Есть довольно ясные свидетельства, в том числе и материальные, – правда, редко упоминаемые при обсуждении проблем раннеорудийного производства, – о том, что не 2,5 млн л. н., и не 5 млн, а намного ранее орудиями труда пользовались, притом изготовляя их, рамапитековые. Этих последних уже по крайней мере дважды исключали из числа человеческих предков – гоминид или прегоминид – и относили к приматам побочной эволюционной линии. Но к концу XX в. спор был, можно считать, исчерпан: в результате новых находок рамапитековых "восстановили в правах". Найденный в 1993 г. в Кипсарамоне, к западу от оз. Баринго, Кения, довольно представительный скелет KNM-TH 28860 возрастом около 15 млн л. заставил вернуться к старым находкам кениапитеков – Kenyapithecus wickeri и Kenyapithecus africanus. После соответствующих исследований, сообщений и дискуссий ученым пришлось ввести новый род – Equatorius и признать возможность того, что рамапитековые – это гоминиды, которые входят в иерархию наших предков (33). Ныне на некоторых эволюционно-стадиальных схемах рамапитека помещают между гипотетическим преавстралопитеком и ранними африканскими австралопитеками, причем иногда именно от рамапитека ведут две линии – к роду Homo и вбок, к австралопитековым.
Так вот, в 1961 г. Льюис Лики на местонахождении близ Форт-Тернана (восточнее оз. Виктория, ныне – оз. Туркана) обнаружил в ассоциации с костными остатками Kenyapithecus wickeri (африканская форма рамапитековых) древностью 12-14 млн л. н. отчетливые следы орудийной деятельности. Африканские рамапитеки, судя по материальным остаткам, камнями расщепляли кости для использования их в инструментальных и/или оборонительных целях (34). К сожалению, в то время этому открытию, как и многим другим, сделанным супругами Л. и М. Лики, не придали должного значения, однако такой крупный авторитет, как Ш. Уошберн, воспринял сообщение Л. Лики с полным доверием (35). Оно подтверждало более раннее предположение патриарха палеоантропологии Г. Х. Кенигсвальда о том, что "критический момент перехода к человеку должен был быть в плиоценовой эпохе, которая, если принимать во внимание новый калий-аргоновый метод датирования, началась 12 млн л. н. (36).
Дальнейшие открытия показали, что даже этот рубеж, казавшийся тогда невероятным, возможно, обозначен недостаточно смело. Ныне известны многочисленные остатки ископаемых существ эволюционной стадии рамапитековых древностью 15-16 млн л. И что самое парадоксальное – остатки, в том числе еще более древние, этих гоминид, прегоминид или переходных звеньев между приматами и австралопитековыми нашли не только в Африке, но и, например, в Турции и Германии (37), а еще раньше – на Кавказе, в Греции и в Венгрии (38). Все это ставит под большое сомнение моноцентризм с весьма распространенными на Западе сценариями "африканского исхода". Как бы то ни было, антропогенез мог начаться 20-30 или 40 млн л. н. (39).

5.
Разумеется, бесперспективно дискутировать по столь глубокой древности, от которой мало что сохранилось и еще меньше обнаружено. Но я хочу подчеркнуть: эпоха рамапитековых оказывается обширной – в пространстве и времени – "резервной зоной", где могут таиться искомые находки, относящиеся к изначальной культуре гоминид. Конечно, тот способ изготовления артефактов рамапитековыми, какой обнаружил Л. Лики в Форт-Тернане (расщепление камнями костей), едва ли мог привести к знакомству с огнем. Важно другое – весьма существенный сдвиг в прошлое начала орудийной деятельности. Не правомерно ли предположить и соответственно более ранние опыты огнепользования, нежели доныне открытые?
Что же, собственно, известно сегодня об изначальном огне в руках человека? Еще недавно, не более полувека назад, считалось, что первобытные люди познакомились с огнем, самое раннее, в среднем плейстоцене, а активное овладение им произошло много позже. Об огнепользовании раннего плейстоцена ничего известно не было, и даже сама мысль о такой возможности едва ли кого-то посещала. Вот типичный взгляд на первобытное огнепользование по состоянию на начало 1980-х гг.: "Приемы для искусственного получения огня – удар камня о камень, дающий искру, вращение деревянного стержня в углублении доски – археологи относят к верхнему плейстоцену, к эпохе мустье (50-60 тыс. л. н.), сохранение же гоминидами огня, возникшего естественным путем, вследствие самовозгорания.., – к ашельскому времени" (40). Ученые были убеждены, что освоение огня произошло в Евразии в связи с расселением человека в зоны с холодным климатом и/или с наступлением эпохи оледенения. Предполагалось, что поскольку в Африке огонь человеку не был особо нужен, он освоил его здесь очень поздно. Так, Э. Уайт и Д. М. Браун в книге об архантропах утверждали, что первые следы огнепользования на этом континенте появляются всего 50 тыс. л. н., а советский специалист по первобытной технике С. А. Семенов отнес их к позднему ашелю (41). Но все эти представления оказались неверными.
Громким открытием 1960-х гг. стал грот ль'Эскаль во Франции с двумя очагами древностью 700 тыс. л. н. (42). В 1960-1970-х гг. были сделаны открытия следов огнепользования в Греции (Петралона), Словении (Шандалья) и Азербайджане (Азых), которые уверенно датируются возрастом не менее 1 млн л. (43). Правда, сейчас возраст пещерной стоянки ль'Эскаль омоложен до 400-450 тыс л. н., и она вошла в список примерно синхронных памятников первобытного огнепользования наряду с Чжоукоудянем, Торральбой и Амброной, Олоргесаилие и т. д. (44). Но это мало что меняет: ль'Эскаль – не единственный памятник огнепользования в Европе эпохи раннего плейстоцена. Так, возраст огня на стоянке Странска Скала в Словакии – 600-700 тыс. л. (45).
До поры до времени эти открытия, хотя и уводили в более глубокую древность, лишь укрепляли представление о том, что огонь был впервые освоен человеком вне Африки. Однако затем весьма ранние следы огнепользования стали обнаруживать именно на африканском континенте. Сегодня специалисты ЮАР, можно сказать, косвенно реабилитировали давнее сообщение Р. Дарта об использовании огня австралопитеками (46). В Сварткрансе, на местонахождении близ Стеркфонтейна, установлена стела в честь находки древнейшего искусственного огня. Здесь д-р Боб Брэйн из Трансваальского музея обнаружил кости животных, обожженные при температуре около 600оС, которые "представляют собой самое раннее свидетельство о контролируемом огнепользовании, возможно, более 1 млн л. н." (47). Стоит пояснить, что в Южной Африке исследователи натыкались на следы огня по крайней мере трижды – в 1940-х гг. (Р. Дарт, предположительный возраст 2-3 млн л. н.), в 1960-х (Р. Брум, 1,5 млн) и упомянутое открытие Б. Брэйна в 1988 г., древность которого определяют от более 1 млн до 1,7-1,8 млн л. н.
К сожалению, термин "контролируемое (или управляемое) огнепользование" (the controlled use of fire) не всеми специалистами употребляется в одинаковом значении. Порой под этим словосочетанием подразумевают костер на первобытной стоянке. Но, как правило, о контролируемом (активном) огнепользовании говорят тогда, когда удается об-наружить остатки очагов. Если же они не найдены и особенно если речь идет не о пещерной стоянке, – почти всегда есть сомнения, был ли вообще это огонь искусственным (костром) и не был ли природным, появившимся без участия человека. В Сварткрансе же была определена температура пламени – 400-600оС: установлено, что такой жар дает постоянный огонь костра или очага, температура же лесных или степных пожаров намного ниже.

6.
Со времен Р. Дарта и по сей день остается совершенно не ясным, кто все же зажег первый огонь в Африке – австралопитек или ранний архантроп. "Спорным является вопрос о знакомстве австралопитековых с огнем, на чем настаивают некоторые южноафриканские и английские специалисты", – писали В. П. Алексеев и А. И. Першиц (48). Напротив, убеждение, что то был Homo erectus или Homo ergaster, то есть африканская форма раннего питекантропа, довольно распространено. Поскольку следы огня, как правило, обнаруживаются в ассоциации с каменными или костяными орудиями, неверие в огнетворные способности австралопитеков связано с тем, что очень долго не удавалось твердо установить наличие у них орудийного производства, хотя в этом их все чаще подозревали, начиная с утверждений Р. Дарта о костезубороговой индустрии обитателей пещерной стоянки Макапансгат (49). Со временем обнаруживалось все больше косвенных признаков и свидетельств. И наконец, в 1999 г. стало известно об открытии в местности Бури, Эфиопия, надежных доказательств применения орудий для массового забоя животных у Australopithecus garhi – типичных "обезьянолюдей", очень похожих на афарских гоминид, с малым объемом мозга (максимум 510 см куб.) и рядом примитивных черт. По реконструкции исследователей, 2,5 млн л. н. антилопы были забиты и разделаны этими австралопитеками с помощью древнейших из известных инструментов. О том свидетельствуют как сами орудия (правда, найденные не в Бури, а поблизости, в Гоне), так и следы разрезов на костях добычи (50). Мне кажется, не будет неожиданным, если на стоянках гархи обнаружатся следы "управляемого огня".
Даже если исключить прямую связь между каменными индустриями гоминид и освоением ими огня, все же начало этих двух явлений, по оценкам многих специалистов, было стадиально синхронным, вне зависимости от конкретно называемых дат. "Начиная примерно с 2 млн л. н., – считает, например, М. Доналд, – появляются как крупное увеличение церебральной полости, так и радикальные культурные изменения, посредством которых гоминиды... начинают накапливать умения, что привело к характерным каменно-орудийным индустриям, систематической коллективной охоте, сезонным home bases, миграции из Африки и огнепользованию" (51). Или, как выразился другой автор: "Если огнепользование отодвигается в нижний плейстоцен (свыше 1 млн л. н.), что кажется вероятным, то это может доказывать, что наши предки уже достигли базовых человеческих характеристик; но эта точка зрения будет еще какое-то время оспариваться, прежде чем утвердится" (52).
Таким образом, установление стартовой даты огнепользования важно потому, что оно, будучи неотъемлемым, решающим и, по-моему, самым важным признаком очеловеченья, включено в цельный комплекс взаимозависимых черт Перехода из животного, долюдского состояния в истинно людское. Специалисты в основном согласны в том, что для управления огнем необходим символический язык, т. е. вполне человеческое мышление, выражаемое устной речью. Интересно, что скептическая линия в изучении огнепользования все свидетельства, если их нельзя списать на естественные причины, выводит за рамки "управляемого огня". Это настолько закрепившийся стереотип, что, кажется, скептики лишь тогда признают факт "управляемого огня" в нижнем плейстоцене, когда археологи раскопают в соответствующем слое хорошо сохранившийся камин викторианской эпохи. Но поскольку это более чем сомнительно, всегда будут причины для отрицания: нет очага – нет "управляемого огня", а просто огонь возле останков гоминид или их культуры – не в счет. Трудно, к примеру, представить, каким образом естественное пламя, – скажем, от лесного пожара – попало в пещеру без участия человека, однако эта важная мелочь в рассуждениях почему-то не фигурирует. В конечном же счете получается не очень логично: будто бы пассивно пользоваться взятым из внешней среды огнем можно, и будучи животным, обладая интеллектом обезьяны, а вот чтобы научиться добывать, разжигать огонь, – необходимо стать “готовым” человеком современного типа. Это по очевидности неверно: принципиально человеческое поведение определяется не тем, "пассивно" пользовались огнем гоминиды или "активно" ("управляли" им), а огнепользованием как таковым. Как не существовало переходного состояния между передвижением животного на четвереньках и прямохождением гоминида, так не было промежуточной стадии у подвига Прометея: чтобы освоить огонь, надо войти в контакт с ним, а это мог сделать только человек.

7.
Я потратил массу времени на извлечение недостающей мне информации в Интернете с помощью поисковых систем Yandex и Yahoo. На запрос "use of fire" мне был представлен почти бесконечный список "источников", которые оказались преимущественно рекламой огнетушителей и всевозможными правилами, инструкциями и разработками по пожарной безопасности. Уточненный запрос – "controlled use of fire" – сузил поиск и принес больше пользы. Я вводил названия археологических стоянок West Gona, Olduvai, Koobi Fora, Melka Konture, Gadeb, l'Escale, Azyh, Shandalya, Yuanmou, Petralona и т. д. Только по за-просу "Koobi Fora" был представлен выход на 1.880 сайтов. Далеко не вся полученная ин-формация оказалась полезной, а некоторые из добытых сведений лишь озадачили; попут-но я умозаключил, что англоязычная наука не намного более эрудирована, чем бывшая советская, а концептуально беднее ее. Наши отечественные авторы всегда были и остают-ся более или менее осведомленными о находках и работах зарубежных коллег и учитывают их, те же, напротив, очень мало знают из того, что написано не по-английски, в том числе на шестой части земной суши.
Обобщенное впечатление после осмысления огромной информационной массы таково. Прежде всего, пришлось убедиться, что известное в археологии правило: "Absence of evidence is not evidence of absence" ("Отсутствие свидетельства не есть свидетельство отсутствия") не просто нарушается, но, так сказать, выворачивается наизнанку – по принципу: если факты противоречат представлениям, тем хуже для фактов. Конечно, так прямо заявлять нет надобности, поскольку почти все, что открыто в археологии нижнего палеолита и палеоантропологии, можно подвергнуть сомнению. Что и делается. Упорные скептики на каждое открытие возражают стереотипно: "Недостаточно фактов" или "свидетель-ства сомнительны" – и продолжают твердить, что огонь был освоен не ранее 400-500 тыс. л. н., а регулярное огнепользование появилось только у Homo sapiens (включая сюда неандертальцев) или даже при переходе к неолиту. Вот относительно свежее высказывание на сей счет: "Свидетельства об очень раннем контроле огня редки и неопределенны... Интерпретация материальных свидетельств на самых древних местонахождениях в археоло-гическом сообществе подвергается сомнениям уже несколько лет, с критикой ввиду того, что, как говорится, эти огни могли быть природным пламенем, а не добытым человеком" (53).
Но все больше ученых на Западе вынуждены признать, что человек познакомился с ог-нем и научился им управлять более 1 млн л. н. Это положение содержится в университетских лекционных разработках и даже зафиксировано в Британской энциклопедии. И все-таки, как правило, общий тон сообщений – сдержанный, с оговорками "возможно", "ви-димо" и т. п., хотя уже нет недостатка в данных и аргументах, делающих эти оговорки из-лишними. Давний спор, одно время утихший, получив в последние 2-3 десятилетия мощ-ный импульс, приобрел характер многоактной драмы. Как водится, между немногими ав-торами находок и изрядным числом традиционно не верящих им пребывает огромное большинство нейтральных ученых, невозмутимо выжидающих, так сказать, "чья возьмет". Вполне очевидно, что такая позиция, по сути, ближе к скептической, нежели к оптими-стической. Другая характерная черта длительного противостояния – в том, что затянув-шийся status quo все отчетливее выявляет глубокую стагнацию проблемы, решение кото-рой имеет чрезвычайно важное мировоззренческое значение.
Даты начал огнепользования в разных публикациях существенно варьируют: около или более 1 млн л. н., от 1 до 1,5 млн, 1,4 млн, 1,4-1,6 млн, 1,8 млн, около и даже свыше 2 млн л. н. Фигурирует и возраст в 3 млн л., однако эта находка отвергнута: почернение иско-паемых костей признано результатом минерального воздействия (54). Напомним здесь и о не принятой в свое время научным миром находке Р. Дартом следов огня в пещере Мака-пансгат в слое, приблизительно датированном возрастом 2-3 млн л. Если пренебречь лек-ционными разработками, опустить работы по эволюции человека и первобытной истории, количество которых огромно, и принимать во внимание только сведения специалистов, непосредственно и практически исследующих проблему огня начиная с 1980-х гг. – назо-вем их "открывателями", – то следует в первую очередь упомянуть таких авторов, как J. W. K. Harris (1981, 1985), J. A. J. Gowlett (1981, 1993), G. Isaac (1982), М. М. Гусейнов (1985), C. K. Brain & A. Sillen (1988), R. Bellomo (1990, 1994), R. Rowlett (1999), B. Ludwig (2000), M. O'Sullivan (2001), B. Brain (2002).

8.
Аргументы скептиков, не признающих открытия 1970-1980-х гг. в Африке и не склон-ных признавать аналогичные известия из других частей света – назовем их "закрывателя-ми", – в обобщенном виде можно свести к следующим возражениям:
1) скудость, сомнительность объективных свидетельств, материальных следов;
2) неубедительность, недостаточная обоснованность их интерпретаций;
3) неоднозначность и опять-таки неубедительность результатов всевозможных прове-рочных действий.
Как легко понять археологу, сумму вышеозначенных претензий можно успешно при-менить против большинства открытий, связанных с ископаемым материалом давностью в несколько сотен тысяч и уж подавно – в миллион лет и старше. То, что "открыватели" на-зывают ранним огнем, первобытным огнем в руках человека, первым контролируемым огнем и т. д., – "закрыватели" считают остатками случайных, естественных возгораний, не имеющих отношения к гоминидам, или следами нетермических явлений. Вокруг несколь-ких основных местонахождений, где, как считают "открыватели", обнаружены несомнен-ные следы "раннего огня", десятилетиями с переменным успехом ведутся споры. "Откры-вателям" и всему научному сообществу приходится не раз возвращаться к проблеме, изы-скивать и осуществлять новые методы и способы доказательств.
То же касается и теоретических основ: по сей день признать факт более чем миллионо-летнего возраста "раннего огня" мешает, казалось бы, полностью исчерпавшая себя в све-те новых и новейших открытий концепция "второго скачка", явившего миру "готового че-ловека". На Западе она широко распространена под оригинальным именованием "Big bang" (что-то вроде "Большого баха" или “Большой взрыв”, на русский иногда переводит-ся и как “большой скачок”), по сути мало чем отличаясь от квазимарксистской схемы со-ветского периода. Дошло до того, что группа авторов подвергла сомнению достоверность огнепользования полумиллионолетней древности в знаменитой пещере Чжоукоудянь под Пекином (55).
Усилия "закрывателей" дают обильные плоды: их рассуждения и выводы проникают как в учебную и научно-популярную литературу, так и в фундаментальные работы авто-ров, проблемами огнепользования не занимающихся. Так, У. Р. Леонард в крупной статье о роли пищи в эволюции человеческого мышления, цитируя специалистов по диете и при-готовлению еды, повторяет известные сомнения относительно стоянок Кооби Фора и Че-сованджа: "Эти места действительно демонстрируют следы огня, но гоминиды ли ответ-ственны за сотворение или обуздание пламени, – вопрос довольно спорный. Древнейшие несомненные свидетельства огнепользования – каменные очаги и обгорелые кости живот-ных со стоянок Европы – имеют всего 200 тыс. лет древности" (56).
Отражением мощной волны скептицизма стало созданное в научной периодике стойкое впечатление, что свидетельства огнепользования, в частности, на таких местонахождени-ях, как Чесованджа, Кооби Фора, Сварткранс, Гадеб и т. д., – эфемерны, трудноразличи-мы, неубедительны, словом, малозначимы. Пишется об отсутствии там "настоящих оча-гов", а обожженные участки почвы, спекшиеся комки глины, как "закрыватели" считают, "могут быть результатом лесного пожара, удара молнии, уплотненными железистыми от-ложениями или даже вызваны таинственным грибком. Не найдено никаких подтвержде-ний в виде пепла, очажных камней, побывавших в огне орудий или остатков пищи". От-мечая истинные причины появления столь прочно заложенного недоверия к свидетельст-вам, Дж. Маккрон пишет: "...Куда важнее то, что управление огнем просто казалось слиш-ком интеллектуально сложным проявлением для данного создания. В конце концов, Homo erectus едва лишь возник 1,6 млн л. н., это был примитивный изготовитель орудий, и он не показал никаких признаков символического мышления за миллион или более миллиона лет своего существования" (57).
Иными словами, наука в очередной раз оказалась насыщена специфическими рассуж-дениями, посредством которых находки, открытия, объективные свидетельства отверга-ются в угоду привычным взглядам. Ведь, казалось бы, если, с одной стороны, признано, что овладение огнем требует развитого сознания и языка ("символического мышления", по западной терминологии), а с другой, обнаружены следы огнепользования более чем миллионолетнего возраста, – нормальная научная логика требует признать, что древней-шие прометеи оказались сложнее и совершеннее, чем представления о них у современных ученых мужей. Вместо этого наблюдаем превратную логику: отрицается очевидное ради спасения попавшей под удар теории. "Сознательное использование тепла как технологи-ческий артефакт, – пишет Н. Сушкин, – задним числом приписывается Homo sapiens, то-гда как управляемое огнепользование инициировал Homo erectus или Australopithecus robustus" (58).
Во всем этом не было бы ничего, что выходит за рамки обычного и даже оправданного научного скептицизма, пусть и крайне консервативного, – если бы не искажалась истина и не проявлялась тривиальная предвзятость, в науке неприемлемая. Дж. Маккрон коммен-тирует это так: "В палеоантропологических кругах найдется много скрещенных пальцев в надежде, что новейшие находки отнюдь не достоверны. Это потому, что контроль гоми-нидами огня около 1,6 млн л. н. ставит огромные проблемы для текущих представлений об эволюции человека. Речь идет о том, что технологически умудренные люди достигли "большого скачка" лишь около 40 тыс. л. н., с развитием грамматической речи. Если же признать очень ранние данные по контролю огня, тогда мы... должны возвысить интел-лектуальные способности наших предков весьма значительно" (59). А это, естественно, потребует радикального пересмотра целой системы представлений, формулировок и вы-водов, что крайне накладно, а для иных научных имен и бесславно. Г. Мортон ставит во-прос: "Отчего такая враждебность к идее раннего огня среди некоторых археологов? По одной из точек зрения, огнепользование представляет собой значительный умственный прогресс по сравнению с производством каменных орудий, и его, следовательно, надо ожидать на более позднем этапе" (60).
Возможно, "враждебность", – не риторическое преувеличение Г. Мортона. Я с удивле-нием обнаружил, что самым странным образом оказались подвергнуты ревизии, сомнени-ям, отрицанию или замалчиваниям именно свидетельства нижнеплейстоценового огне-пользования на самых известных памятниках – Чжоукоудянь, грот ль'Эскаль и некоторые другие. Дискуссия ведется почти исключительно вокруг трех-четырех африканских стоя-нок. В то же время ни в одном источнике широко цитировавшуюся ранее информацию о европейских стоянках Шандалья (Словения), Петралона (Греция) и Азых (Азербайджан) не удалось дополнить или по крайней мере подтвердить ссылками на свежие публикации, хотя на первых двух памятниках следы искусственного огня были уверенно датированы возрастом в 1 млн л., а в Азыхе они уходят в еще более древние слои. Совершенно непо-нятно, почему и как эта информация "выпала" из западноевропейского научного оборота. А материалы Петралоны (61), судя по некоторым признакам, активно третируются. Ясные намеки на сей счет содержатся в интервью с исследователем Петралоны греческим архео-логом А. Поуляносом (62).
Часто утверждается, что на стоянках, по поводу которых ведутся ожесточенные споры, не найдены ни остатки очагов, ни уголь, зола или пепел, ни побывавшие в огне артефакты или кости. Кроме того, делается упор на то, что обожженные комки глины или земли од-нозначно интерпретировать в пользу "управляемого огня" невозможно. Но все это опреде-ленно не так: найдены и остатки очагов или, по крайней мере, кострищ, и обожженные камни и кости животных, и многие другие неоспоримые свидетельства, что подробно за-документировано и изложено в десятках работ. Вполне красноречивы и "комки". В Кооби Фора было раскопано десять малых, примерно по 0,5 м в диаметре, "линз" запекшейся до оранжевого цвета земли возраста 1,6 млн л. В Чесованжде, помимо множественных отло-жений пепла и золы, найден лишь один остаток кострища или очага, древностью около 1,4 млн л. н., сильно разрушенный и размытый древним потоком, однако удалось собрать множество кусков обожженной, как кирпич или керамика, глины, которая, по предполо-жениям, окружала древний костер. Исследователи сообщили в печати о находках лишь после того, как установили тесную связь между костями, орудиями и обгорелыми участ-ками грунта. "Свидетельства управляемого огня в форме очага, сооруженного этими древними людьми", – такое заключение сделали изучавшие место открытия огня в Чесо-вандже южноафриканские специалисты (63). Очажная форма расположения камней, ок-ружавших огонь, – в принципе, так же, как это обнаружено на более поздних, хорошо из-вестных и признанных памятниках огнепользования; характер обжига глины, минерало-гические изменения в ней, соответствующие температуре горения в 400-600ОС, – таковы свидетельства в Чесовандже (64). Во многом схожи с ними материалы, полученные в Ко-оби Фора, где было раскопано "несколько кусков обгорелого очага" (65) и тщательно изу-чено четыре "линзы". Менее представительны, но очевидны следы огня в Карари, Гадебе, Аваше. В Сварткрансе найдены отложения пепла, золы и углей, обгорелые кости, в том числе костяные орудия (66).

9.
Дж. Гаулетт в солидном труде детально рассмотрел проблему древнейшего огнеполь-зования, подробно описал находки, составил сводку археологических стоянок Африки, Европы и Азии со следами огня, в том числе возраста свыше 1 млн л. Это, в частности, африканские стоянки Gadeb (1,125-1,200 млн л. н.) и Middle Awash (0,5-2,0) в Эфиопии; Karari (1,375-1,460) и Chesowanja (1,375-1,460) в Кении; Swartkrans (1,6 млн л. н.) в ЮАР, Yuanmou (1,21-1,30), Xihoudu (1,0-1,8) и Gongwangling (0,5-1,0 млн л. н.) в Китае. Он за-ключает: "Двадцать лет назад считалось, что использование и контроль человечеством ог-ня начались около 500 тыс. л. н. Но начало в 1980-х гг. открытий в Чесовандже, Кения, Сварткрансе, ЮАР и на других местонахождениях обнаружило огнепользование намного ранее" (67).
Заслуга Дж. Гаулетта и в том, что он внес ясность во вспыхнувшую полемику вокруг пещеры Чжоукоудянь со следами в ней гигантского долговременного костра примерно полумиллионной древности. Как известно, исследования в пещере начались еще в 1920-х гг., но во время Второй мировой войны богатейшие экспедиционные коллекции Чжоуко-удяня (в частности, раскопанные тогда окаменелости синантропа, огромное количество каменного инвентаря и много других находок) были безвозвратно утрачены. Выпады скептиков завершились тем, что в 1998 г. появилось сообщение, в котором группа иссле-дователей поставила под сомнение сам факт огнепользования синантропа, дословно: "...Хотя косвенные свидетельства горения представлены, на местонахождении нет прямых свидетельств горения" (68). В последующих многочисленных комментариях "закрывате-лей" это заключение приобретает еще более радикальный характер, по сути внушающий, что пекинский человек, скорее всего, вообще не пользовался огнем. Однако Дж. Гаулетт еще раньше заметил: "Сомнения в огнепользовании синантропа основаны на том, что их авторы не могут проверить первичные материалы исследований, так как они были утеря-ны, и основываются на данных из периферийных частей пещеры" (69). Дело в том, что по-сле многих десятилетий археологических работ в Чжоукоудяне эта стоянка давно превра-щена в респектабельный музей для туристов, так что сделать там полноценные анализы отложений или добыть сами отложения в их изначальном качестве, видимо, оказалось не-возможным. Однако наличие мощного, 6-7 метрового слоя продуктов горения и другие абсолютно достоверные свидетельства огнепользования синантропов зафиксированы де-сятками изучавших стоянку специалистов в сотнях научных публикаций разных лет. Нет никаких оснований сомневаться в этих выводах. Мнения могут расходиться лишь по од-ному пункту: умел ли пекинский человек разводить огонь или лишь поддерживал огонь, добытый из природы.
Надо признать, что в публикациях о первобытном огнепользовании содержится ряд не-точностей, фактологических и хронологических несоответствий. Есть несколько списков древнейших следов огня на стоянках гоминид; в частности, размещенная на сайте Окс-форда сводка содержит некоторые отличия в датировках по сравнению со списком Гау-летта: Koobi Fora (1,3-1,6 млн л. н.), Middle Awash (до 2,0 млн), Xihoudu (до 1,7) и Congwangling (до 1,0 млн л. н.) (70). В целом проблема далека от четкой постановки, запу-тана и сложна; как пишет Дж. Септ, "огонь трудно выявить – вы должны продемонстри-ровать, что это не просто естественного происхождения пламя. Рэнди Белломо попытался сделать это. Он показал, что 1) предметы горели в древности (с помощью геомагнитных испытаний); 2) что они синхронны артефактам (которые были изменены под действием огня) и также вычислил, что 3) это был "управляемый" огонь, поскольку горел он при бо-лее высокой и устойчивой температуре, чем если бы это было обычное горение пней или кустарника" (71).
К тому же "закрыватели" постулируют критерии огнепользования, которые трудно, подчас невозможно выявить и представить на суд. Так, С. Джеймс, изучив сводки всех мест, где обнаружены или предполагаются следы искусственного огня (34 палеолитиче-ские стоянки Африки, Ближнего Востока, Европы и Азии), вывел пять его важнейших признаков: 1) бесспорные следы очагов; 2) следы древесного угля; 3) обожженные огнем камни; 4) покрасневшая глина; 5) пепел вокруг очагов. Однако же обнаружить все эти пять признаков – не всегда реальная задача. Так, в пещере Чжоукоудянь выявлено не пять, а семь признаков огнепользования, тем не менее С. Джеймс эту стоянку поставил под со-мнение, поскольку там так и не обнаружен самый первый из них – очаги (72).
Но могла ли эксплуатация огня человеком начаться сразу с сооружения очагов? Созда-ние мест горения имеет отчетливую эволюцию, которая начиналась с простых бивачных, полевых или пещерных костров, которые, скоре всего, не могли сохраниться или крайне труднообнаружимы. По логике, какое-либо оборудование костров должно было начаться позже. Кострища в форме малых или больших очагов постепенно усложняющихся форм – еще более поздний этап.
Можно сослаться на хорошо описанную стоянку в пещере Азых, Азербайджан, где ис-следования велись более четверти века и раскопано 10 слоев в хронологическом диапазо-не от эпохи мустье до почти 2 млн л. н. Следы огня обнаружены во всех слоях, включая древнейший, 10-й, очаги же встречаются лишь выше слоя 7 древностью 730 тыс л. н. Ес-тественно, чем древнее место костра, тем архаичнее, примитивнее оно устроено. Самые ранние очаги здесь – это углубления в породе, заполненные древесным углем, а в слое 5 раскопан очаг со стенками, выложенными мелкими известняковыми плитами и дном, вы-стеленным камнями. Горизонт ашельского периода содержит сложную конструкцию, включающую очаг и кладку полукруглой формы, ограждающую, надо полагать, отапли-ваемое помещение. В верхней части слоя 5 был обнаружен самый крупный очаг замысло-ватой формы – в виде латинской буквы S и, кроме того, установлена его связь с культо-выми сооружениями архантропов. Кроме основного большого очага – центра обитания общины, – в ашельское время появились мелкие очаги-жаровни, служившие для обогрева ночлега. Наконец, неандертальцы мустьерской эпохи модернизировали места огня, соору-див очаги крупные, обложенные плоской плиткой и замощенные камнем вокруг. В целом Азых дает уникальную демонстрацию огнепользования в развитии, показательную еще и тем, что с олдувайской эпохи по мустье огонь здесь горел в одних и тех же местах (73). Совершенно естественно заключить, что практика разведения огня как таковая намного старше появления первых очагов. Возможно, конечно, что наиболее древние очаги просто еще не обнаружены. 34 стоянки, вообще говоря, не представляют собой репрезентативное число, на основе которого следует делать окончательные заключения. Поэтому, а также на фоне накопленных позитивных данных, аргументы "закрывателей" убедительными не представляются.
“Открыватели" и их сторонники куда более убедительны. Начиная с 1980-х гг. они про-вели объемную и содержательную работу, как аналитическую, с обобщением данных, так и практическую, обнаруживая и раскапывая следы огня, применяя самые разные методы идентификации свидетельств, проводя множество контрольных испытаний. Есть как сводные, обзорные и компилятивные работы, в частности, уже цитировавшихся С. Джеймса и Дж. Маккрона, так и публикации с подробным изложением системы доказа-тельств. Среди последних обращают внимание статья Р. Роулетта, а также тезисы Р. Бел-ломо с выразительным названием "Методы документирования несомненных свидетельств контролируемого человеком огня на раннеплейстоценовых археологических стоянках в Южной Африке" и его же статья об определении поведенческих действий ранних гоминид в связи с огнепользованием (74).

10.
Спустя 4 года после феноменального открытия в Чесовандже группа американских ис-следователей во главе с Дж. Харрисом нашла в Кооби Фора на одних и тех же стоянках, что называется, в ассоциации, каменные орудия, окаменелости эректуса возраста 1,6 млн л. и остатки кострищ (75).
Затем Р. Белломо, применив археомагнитные испытания, установил не только темпера-туру горения в "линзах" Кооби Фора – порядка 400ОС (до этого такую же температуру пламени выявили в Чесовандже, а позже – в Сварткрансе), но и то, что здесь имели место регулярные разжигания костров несколько лет подряд.
Позже директору Трансваальского музея первобытной истории в ЮАР Б. Брэйну уда-лось доказать, что ископаемые кости, которые он нашел в Сварткрансе в 1988 г., были обожжены в "домашнем огне", поддерживавшемся намеренно, в течение нескольких ча-сов, с помощью множества топлива. Как отмечалось, он убедил "даже патологически скептический научный мир" в том, что древние гоминиды около 1,5 млн л. н. сумели при-ручить огонь, догадавшись, "как изловить этого дикого, эфемерного, непредсказуемого, жестокого убийцу, как доставить его домой в свою пещеру и что сделать, чтобы вновь по-лучить огонь по потребности" (76).
Поскольку все материальные свидетельства так или иначе подвергались сомнению или отвергались, ученые, в частности, Дж. Гаулетт, Дж. Харрис, Р. Роулетт и Р. Белломо, про-должали поиск новых доказательств, подчас весьма оригинальными путями. Так, Р. Ро-улетт, изучая с коллегами места четырех предполагаемых костров в Кооби Фора, термо-люминесцентным методом установил факт изменений цвета и состава грунта под дейст-вием огня. Затем он исключил предполагаемую причину необычной окраски и формы "линз" – следы от ударов молний. Он сравнил состояние "линз" с местами действительных ударов молний и показал, что во втором случае остаются округлые следы размером с мо-нету, но никак не “линзы”, а также образуются характерные шарики оплавленного грунта (фулгериты), которых в Кооби Фора нет. Но и на этом сюжет с молниями и пнями не ис-черпан: "закрыватели" подозревают, что линзы – это остатки сгоревших пней, корневищ в результате тех же ударов в них молний или просто пожаров. В ответ на это Роулетт едет на ферму к своему другу в штате Миссури, где раскапывает остатки пораженных молнией деревьев и даже устраивает поджоги пней. Таким путем он нашел, что в подобных случа-ях земля прожигается в форме конуса вершиной вниз, а также в стороны по форме корне-вых ответвлений, но не в виде линзы по поверхности грунта, как в Кооби Фора.
Убедителен и анализ фитолитов – микроскопических частиц кремния из ткани расте-ний. Фитолиты сохраняются миллионы лет после того, как само дерево исчезло. Специа-листы точно определяют, от какого рода растений остаются те или иные фитолиты. В Ко-оби Фора характер фитолитов указал на смесь трав и деревьев с преобладанием пальмы – материала, который наиболее пригоден для костра, когда надо быстро разжечь сильное пламя.
Дж. Харрис во время полевых работ в Кооби Фора и не подозревал о "раннем огне", ко-гда были раскопаны пресловутые "линзы" странного цвета. Осенило его, лишь когда он увидел такие же следы на почве, оставленные людьми из местного племени, которые ут-ром снялись с бивака, загасив свой ночной костер. На дрова они чаще всего употребляли пальму. Добавляет аргументов Г. Мортон: он пишет, что дерево, которое, конечно, не со-храняется с таких древних времен, человек употребляет столь же давно, сколь он знаком с огнем, что подтверждают трасологические исследования под микроскопом. Лоренс Кили изучил с этой точки зрения каменный инструментарий из Кооби Фора древностью 1,5 млн л. н. и установил, что орудия использовались для рубки дерева. "Что именно делалось с деревом, неизвестно, но огонь, конечно, не может быть выведен за скобки вопроса" (77).
Небезынтересно, что результаты опытов по выявлению искусственного огня в Кооби Фора и на других местонахождениях древностью свыше 1 млн л. н. были подтверждены сходными методами на пещерной стоянке Menez-Dregan во Франции возраста 380 тыс. л., где все признаки огнепользования налицо и вполне однозначны. Правда, скептики на-шлись и в этом случае. Поэтому образцы из пещеры были отправлены на повторный ана-лиз (78) и, видимо, еще проходят испытания, результаты которых могут стать реающими и для африканских стоянок.
Самыми сенсационными (их сравнили со взрывом бомбы) стали на сегодняшний день научные выкладки и выводы ученика Дж. Харриса Б. Лудвига, сделавшего обстоятельное сообщение на годичном собрании американского Палеоантропологического общества в апреле 2000 г. Он изложил суть, содержание и итоги своего объемлющего исследования, представив доказательства того, что огнепользование у ранних эректусов было широко распространенной практикой. Б. Лудвиг подверг анализу огромное количество каменных изделий и осколков, лично проверив свыше 40 тыс. образцов, собранных на более чем 50 местонахождениях в Африке и покрывающих период от 2,5 до 1 млн л. н. "Я вовсе не ис-кал следы огня", – пояснил он. Молодой исследователь обнаружил их, изучая остаточную статику на артефактах. Его открытие основано на том, что если каменные породы типа базальта или кварца были подвергнуты интенсивному действию тепла, они изменяют цвет и приобретают особую поверхностную форму (так называемую potlid fracture или керами-ковидную фрактуру), свидетельствующую о длительном контакте с температурами поряд-ка 480ОF (это приблизительно 190ОС), как если бы артефакты лежали вблизи костра. "Данные свидетельства усиливают утверждения об огнепользовании ранних гоминид на таких стоянках, как FxJj20e и GnJi1/6E", – заявил он. Уточняя, что описанные следы обна-руживаются на каменных артефактах стоянок Олдувая и бассейна оз. Туркана начиная по меньшей мере с возраста 1,6 млн л., Б. Лудвиг заключает: "Вдобавок эти находки могут показывать, что данное поведение зародилось ранее и было более распространено в вос-точно-африканском плио-плейстоцене, чем прежде думали" (79).

* * *
Палеоантропология, археология и первобытная история, – видимо, самые "неточные науки": буквально на глазах одного поколения трещат по швам и рассыпаются такие, ка-залось бы, фундаментальные теоретические построения и связанные с ними концептуаль-ные представления, сменяясь другими, которые столь же предположительны, дискуссион-ны и обречены на атаки скептической мысли и критической логики. И все же можно ос-мелиться сказать нечто более или менее определенное.
Сегодня можно конструировать какие угодно "модели" и излагать любые "сценарии" животноподобного бытия ранних гоминид с разыскиванием и поеданием трупов, агрес-сивным соперничеством самцов, гаремным строем, промискуитетом, каннибализмом или, напротив, оппортунистическим поведением с преимущественно вегетарианской диетой. Но стоит только вынести на сцену огонь, прирученный первобытным Прометеем, которо-го все еще считают, в сущности, полуобезьяной, – и все прежние концепции рушатся, пе-ред нами предстает человек с его уже людским сознанием, поведением и жизнью в ранне-человеческом обществе. Открытие первичного огнепользования, простирающегося в древность за 1,5 млн лет, автоматически означает признание абстрактного (символическо-го) мышления, соответствующего этому интеллектуальному развитию языка, человече-ской социальности и культуры, не только материальной и технологической, но и духов-ной, с системой регулирующих норм, а значит, и с признаками проторелигии.
Все это, конечно, не окончательные выводы и категорические утверждения, а лишь предмет для дальнейшего исследования. Располагая очерченным кругом информации, во-прос о точном возрасте и конкретном месте первого освоения огня приходится оставить открытым, уверенно же следует сказать: это происходило там и тогда, где и когда ранний гоминид превращался в человека. Можно добавить еще одно: став однажды и навсегда определяющим для эволюции людского рода фактором жизнеобеспечения, эксплуатация огня сыграла решающую роль и в другом существеннейшем направлении природопользо-вания – покорении пространства.

СНОСКИ:
1. Уайт Э., Браун Д. Первые люди. М., 1978, с. 30.
2. Алексеев В. П. Становление человечества. М., 1984, с. 150; подр.: Джохансон Д., Иди М. Люси: Истоки рода человеческого. М., 1984, с. 238-241, 244-245, 250-251.
3. Массон В. М. Экономика и социальный строй древних обществ: В свете даных ар-хеологии. Л., 1976, с. 114.
4. Иди М. Недостающее звено. М., 1977, с. 125.
5. Борисковский П. И. Древнейшее прошлое человечества. М., 1979, с. 66-67.
6. Хрисанфова Е. Н., Мажуга П. М. Очерки эволюции человека. Киев, 1985, с. 72.
7. Rendell H. M, Hailwood E., Dennel R. W. Paleomagnetic dating of a two-million-year-old artefact-bearing horizon at Riwat, northern Pakistan. – Earth and Planetary Scienses, 1987, No. 85, pp. 488-496.
8. Лаухин С. А. Самая древняя стоянка Центральной Азии. – "Природа", 1999, № 7. – www; подр.: Salem M. The paleolithic cultures of Potwar with special reference to the Lower Paleolithic. Islamabad, 1997).
9. Larick R., Ciochon R. L. The African emergence and early Asian dispersals of the genus Homo. – American Scientist, 1996, November-December. – www.
10. Ibidem.
11. Sept J. P314 Earlier Prehistory of Africa. 2000. – http://ww.indiana.edu/origins/teach/p314/p3142000week8.html.
12. Jablonski N. What made us humans. 1999. – http://ww.calacademy.org/calwild/sum99/human.htm.
13. McCrone J. The discovery of fire. 2000. – httm://www.btinternet.com/~neuronaut/webtwo_features_fire.htm. Было бы соблазнительно подождать, когда это произойдет и появится полная ясность, однако пока что благие по-желания не спешат превращаться в плодотворные действия. На одном из сайтов, процити-ровав очередной призыв ученых к новым поискам и тщательной, объективной перепро-верке имеющихся свидетельств, прежде чем делать далеко идущие выводы о роли огня в раннем развитии человека, – анонимный автор добавляет с явной иронией: “Археологиче-ский мир ответил куда более усилиями перепроверок, чем открытий, но мало продвинулся после этого призыва” (Who started the fire? 2003. –http://fubini.swarthmore.edu/~ENVS2/thoughl1/fire.html).
14. Харрис Дж. У. К., Джохансон Д. К. Археологические открытия в р-не Афара, Эфио-пия: Cтоянка Вест-Гона. – Исследования четвертичного периода: Избранные доклады XI Конгресса INQUA. М., 1986, с. 151.
15. Там же, с. 155.
16. Гладилин В. Н., Ситливый В. И. Ашель Центральной Европы. Киев, 1990, с. 103-104.
17. Kimbel W. H., Walter R. C., Johanson D. C. et al. Late Pliocene Homo and Oldowan tools from the Hadar formation (Kada Hadar member), Ethiopia. – Journal of Human Evolution, 1996, v. 31, pp. 549-561.
18. Харрис, Джохансон, указ. соч., с. 150.
19. Semal S., Renne P., Harris J. W. K. et al. 2.5-million-year-old stone tools from Gona, Ethiopia, – Nature, 1997, No. 385.
20. Хрисанфова, Мажуга, указ. соч., с. 62.
21. Leakey L. S. B. A new fossil skull from Olduvai. – Nature, 1959, No. 4685, pp. 491-493; Leakey L. S. B., Tobias P. V., Napier J. R. A new species of genus Homo from Olduvai Gorge. – Nature, 1964, No. 4927, pp. 7-9.
22. Sept, op. cit.
23. Marty S. Comment for Koobi Fora, FxJj20. 2003. – http://www.wisdomtools.com.
24. Sept, op. cit.; Brain B. Courtesy Past. 2002. – http://www.class.ulf.edu/users.
25. Perles C. Prehistoire du feu. Paris, 1997. – www; McCrone, op. cit.
26. Hilton-Barber B. Prime origins. 2001. – www.iafrica.com.
27. Григорьев Г. П. Начало верхнего палеолита и происхождение Homo sapiens. Л., 1968, с. 76-77; Иди, указ. соч., с. 50, 127; Бунак В. В. Род Homo, его возникновение и по-следующая эволюция. М., 1980, с. 42-43; Файнберг Л. А. У истоков социогенеза: От стада обезьян к общине древних людей. М., 1980, с. 85; Уошберн Ш. Л. Эволюция человека. – Эволюция. М., 1981, с. 228; Джохансон, Иди, указ. соч., с. 170, и др.
28. Харрис, Джохансон, указ. соч., с. 153.
29. Гладилин В. Н., Ситливый В. И. Ашель Центральной Европы. Киев, 1990, с. 136.
30. Jablonski, op. cit.
31. Schrenk K. F., Bromage T. G., Betrler C. G. et al. Oldest Homo and Pliocene biogeogra-phy of the Malawi Rift. – Nature, 1993, No. 365, pp. 833-835; Kimbel, Walter, Johanson et al., op. cit., pp. 549-561.
32. Bower B. Wild сhimps rocked on: Apes left unique record of stone tools. 2003. – http://www.sciencenews.org; Dykstra P. Chimps used simple tools 5 million years ago. 2003. – CNN Sci-Tech. – www.
33. Leutwyler K. Old bones, new connections. – Scientific American, 1999, 30 August. – www.
34. Leakey L. S. B. Bone smashing by late Miocene Hominidae. – Nature, 1967, vol. 218, pp. 528-530.
35. Washburn S. L. Behaviour and the origin of man. – Proceedings of the Royal Anthropo-logical Institute. London, 1967, vol. 21, No. 7, p. 23.
36. Кенигсвальд Г. Х. Р. Замечания по ранней истории человека. – Современная антро-пология, М., 1964, с. 100.
37. Leutwyler, op. cit.
38. Бурчак-Абрамович Н. И., Габашвили Е. А. Находки ископаемой высшей обезьяны в пределах Грузии. – Природа, 1950, № 3; Борисковский, указ. соч., с. 53; Хрисанфова, Ма-жуга, указ. cоч., с. 41-42; Вишняцкий Л. Б. История одной случайности, или Происхожде-ние человека. – Stratum Plus, 1999, № 1, с. 16, 25.
39. Cм. Матюшин Г. Н. У истоков человечества. М., 1982, с. 138.
40. Бунак В. В. Род Homo, его возникновение и последующая эволюция. М., 1980, с. 133.
41. Уайт, Браун, указ. соч., с. 21; Семенов С. А. Развитие техники в каменном веке. Л., 1968, с. 175.
42. Howell F. C. Observations on the earlier phases of the European lower paleolithic. – American Anthropologist, 1966, vol. 68, No. 2, pt. 2, p. 109; Coles J. M., Higgs E. S. The arhae-ology of early man. L., 1969, p. 205.
43. Гладилин, Ситливый, указ. соч., с. 103, 105; Скленарж К. За пещерным человеком. М., 1987, с. 175-176, 177-179, 182; Malez M. Excavation of the villafranchian site Shandalja I near Pula (Yugoslavia). – Les premieres industries de l'Europe: IX Congres, colloque VIII. Nice, 1976, pp. 104-124; Гусейнов М. М. Древний палеолит Азербайджана: Культура Куручай и этапы ее развития. 1.500.000 – 70 тысяч лет назад. Баку, 1985, с. 15-16, 31, 36, 45, 49-50.
44. Morton G. Modified fossil man potpouri. 1998. – www.grmorton@waymark.net.
45. Гладилин, Ситливый, указ. cоч., с. 82.
46. Dart R. A. The Makapansgat proto-human Australopithecus prometheus. – American Journal of Phisical Anthropology, 1948, vol. 6, No. 3, pp. 259-284.
47. Thackeray F. The controlled use of fire at Swartkrans. 2002. – www.nfi.org.za.
48. Алексеев В. П., Першиц А. И. История первобытного общества. М., 1980, с. 110.
49. Dart R. The predatory implimental technique of australopithecus. – American Journal of Phisical Anthropology, 1949, vol. 7, No. 1; idem. The osteodontoceratic culture of "Australo-pithecus prometheus". – Transvaal Museum Memoirs, 1957, No. 10.
50. Groves C. Australopithecus garhi: a new-found link? – Reports of the National Center for Science Education, 1999, May-June; Jacobs J. Q. Australopithecus garhi, a new human ancestor? 2000. – Paleoanthropology in 1990's. – www.jqjacobs.net/anthro/prehisty.
51. Donald M. Origin of the modern mind: Three stages in the evolution of culture and cogni-tion. Cambridge, 1991. – www.
52. Gowlett J. A. J. Ascent to civilization. New York, 1993, p. 57.
53. Nicolson W. Fire and coocking. – Paleolithic diet vs. vegetarianism: what was humanity's original, natural diet? 1998. – www.beyondveg.com.
54. McCrone, op. cit.
55. Cм. Weiner S., Xu Q. Q., Goldberg P., Liu J. Y., Bar-Yosef O. Evidence for the use of fire at Zhoukoudian, China. – Science, 1998, v. 281, No. 5374, pp. 251-253.
56. Leonard W. R. Food for though: Dietary change was a driving force in human evolution. – Scientific American, 2002, December, p. 112.
57. McCrone, op. cit.
58. Sushkin N. Historical perspective. 1996. – www.fofweb.com/Subscription/Science/Helicon.
59. MacCrone, op. cit.
60. Morton G. R. Planning ahead: Requirement for moral accountability. – American Scien-tific Affiliation. 1999. – http://home.entouch.net/dmd/planningahead.htm.
61. Poulianos A. N. Traces of fire at the Petralona Cave, the oldest known up to day. – An-thropos, 1977, No. 4, pp. 144-146; Ikeya M., Poulianos A. ESR age of the trace of fire at Petralona. – Anthropos, 1979, No. 9, pp. 4-47.
62. Cydonieus G. The Greek prehistory and the man of Petralona: Interview with the palaean-thropologist dr. Aris Poulianos, the discoverer of the Petralona man. 1998. – http://www.ancientgr.com/Unknoun_Hellenic_History/Eng/The_Hellenic.
63. Brain C. K., Sillen A. Evidence from the Swartkrans Cave for the earliest use of fire. – Nature, 1988, No. 336. – www.
64. Gowlett J. A. J., Harris J. W. K., Walton D., Wood B. A. Early archaeological sites, homi-nid remains and traces of fire from Chesowanja, Kenya. – Nature, 1981, vol. 294, No. 12, pp. 125-129.
65. Siegel M. Comment for Koobi Fora, FxJj20. 2003. – http://www.wisdomtools.com.
66. McCrone, op. cit.; Brain, Sillen, op. cit.; Sept, op. cit.
67. Gowlett, op. cit., p. 56.
68. Weiner et al., op. cit.
69. Gowlett, op. cit.; MacCrone J. Message 13641 – to C. Robinson. 2002, April. – http://groups.yahoo.com/group.70; Andromeda. 1998. – www.historytoday.com.
71. Sept, op. cit.
72. James S. R. Hominid use of fire in the Lower and Middle Pleistocene: a review of the evi-dence. – Current Anthropology, 1989, vol. 30, No. 1, pp. 1-26.
73. Гусейнов, указ. cоч., с. 15-16, 46-47, 53, 61.
74. Rowlett R. Friendly fire. – Discovering Archaeology, 1999, September, pp. 82-90; Bel-lomo R. Methods for the documenting unequivocal evidence of human controlled fire at early Pleistocene archaeology sites in South Africa: Thesis. – University 0f Wisconsin, Mulwankee, 1990. – www; idem. Methods of determining early hominid behavioral activities associated with the controlled use of fire at FxJj20 Main, Koobi Fora, Kenya. – Journal of Human Evolution, 1994, No. 27, pp.173-175.
75. Gowlett, Harris, Walton, Wood, op. cit, pp. 125-129; Clarck J. D., Harris J. W. K. Fire and its roles in early hominid lifeways. – The African Archaeological Review, 1985, No. 3, pp. 3-27; Gougsblom Johan. Fire and civilization. London-New York, 1992, p. 17.
76. Dacombe S. Where man first famed fire. – X-Africa. 1998, December, 21. – http://onafrica.net/sandy/notes/mantamefire.html.
77. Morton G. R. Planning ahead...
78. Shakeshaft J. Who tamed fire first? – Swarthmore College Environmental Studies. 04.2003. – http://jordanfire2.htm_fubini.swarthmore.edu/~ENVS2.
79. Ludwig B. Ancient origin of fire use. – Science News, 2000, vol. 157, No. 18, p. 287; idem. New evidence for the possible use of controlled fire from ESA sites in the Olduvai and Turkana basins. – Annual meeting of the Paleoanthropology Society, 2000, April 4-5, Philadel-phia, USA. – www.

(Это вторая статья из полемического цикла о первобытном огнепользовании. Оригинал опубликован: Краеведческий бюллетень, № 1), Южно-Сахалинск, 2004. В печати находятся третья и четвертая, заключительная, которые также будут размещены здесь)